Еженедельник 2000 — Свобода Слова — Народная трибуна Что нам важнее: вода или газ?
Проштудировал как всегда добротную статью Леонида Гусака «Сланцевая волна докатилась до Украины» (№5(640), 1—7.02.2013, стр. А1, А4).
Жутковато, тем более неясно, чем обусловлен этот шаг правительства: недомыслием, алчностью или повышением престижа «Свободы», активно протестующей против этого проекта.
Недомыслием это не объяснить хотя бы потому, что базовое образование (насколько мне известно) и Азарова, и Чечетова предполагает знание и геологии, и разработки полезных ископаемых.
Ссылки на удачный американский опыт малоубедительны — разработка месторождения сланцевого газа в США осуществляется в пустынной местности из пластов «относительно» мягких пород. У нас же предполагается добыча из плотных песчаников (из этих материалов в прошлом, а может быть, и сегодня, изготавливали точильные камни) в густонаселенной местности.
Похоже, Харьковская и Донецкая области отданы SHELL для отработки принципиально новой технологии извлечения газа из плотных абразивных пород. К чему это приведет, никто сказать не может. Одно несомненно: мощность гидравлического давления в скважине должна быть в энное количество раз выше, чем в скважинах, заложенных в пластах угольных и глинистых сланцев. Отсюда вероятность нарушения целостности пластов вышележащих пород резко увеличивается. Поэтому слабым утешением выглядит утверждение Л. Гусака: «Учитывая, что водоносные горизонты находятся обычно на глубине 100 — 200 м, возможность загрязнения водных ресурсов в процессе добычи газа из уплотненных песчаников минимальна».
Т. е. предполагается, что вышележащие пласты пород не будут разрушены. Но при дроблении пород пласта уплотненных песчаников (помимо ударного импульса на окружающие породы) обязательно изменится объем пород, образующих пласт уплотненных песчаников, а это не может не сказаться на качестве пластов вышележащих пород, вплоть до пластов, лежащих на глубине всего лишь 100—200 м. Подвижки вышележащих пластов неизбежны, и возможность нарушения их целостности более чем вероятна.
Впрочем, можно тешить себя надеждой, что первичный импульс погасится в толще вышележащих пород. А за счет чего будет компенсирован эффект изменения объема дробимого пласта? Куда денется насыщенная реагентами вода: будет откачиваться на поверхность или рассредотачиваться по пласту с последующей миграцией во всех направлениях? Однако хрен редьки не слаще.
Сегодня наблюдается следующее (конечно, это никак не связано с будущим экспериментом компании SHELL). В 20—30 км от добычных участков Шебелинского месторождения из водоносного горизонта (скважина глубиной 70 м) извлекается на поверхность прозрачная («как слеза младенца»), без привкуса вода. Но если эту воду набрать в эмалированное ведро, накрыть крышкой и оставить примерно на сутки, то на зеркале воды образуется буро-рыжая пена. Боюсь, что пить такую воду не захочется.
Впрочем, нам ничего не остается, как «...надеяться, что сланцевая волна минует Украину, а Юзовский проект, как заверяют в Royal Dutch Shell, будет реализован в соответствии с международными стандартами по охране окружающей среды и социальной ответственности», имея в виду, что «обещать жениться еще не значит жениться» и что «благими намерениями выстлана дорога в ад».
Скорее всего, в очередной раз окажемся в роли подопытных кроликов или мух дрозофил.
Харьков
В. И. ГОНЧАРОВ Данная статья вышла в выпуске №8 (643) 22 – 28 февраля 2013 г.
